Он получил блестящее медицинское образование в Германии и России, прошел три войны, был одним из лучших хирургов своего времени, первым в Челябинске выполнил операцию по удалению части легкого и первым на Южном Урале получил звание заслуженного врача РСФСР.
Николай Игнатов практически всю свою врачебную деятельность вел в прямом и переносном смысле на передовой. Был внучатым племянником Михаила Пришвина, а брат деда, Василий Игнатов, был революционером и вместе с Плехановым считается основателем рабочего движения и марксистской группы «Освобождение труда» — биографии хватит не на один приключенческий роман (блокбастер)! А между тем хирург Игнатов слыл человеком скромным, добрым, жизнелюбивым и смешливым, до крайности преданным людям и своему врачебному делу.
Там, на неведомых дорожках…
У прадеда, Ивана Игнатова, известного купца в Ельце, было четверо детей: три сына и дочь. Мария Ивановна стала матерью известного русского писателя Михаила Пришвина. Один из сыновей, Иван Иванович, унаследовал от отца предпринимательскую жилку и стал пароходчиком на реке Тобол, известным и уважаемым промышленником. Брат Николай был крупным служащим у него в пароходстве. И когда тот погиб на охоте, Иван Иванович полностью взял на себя заботу о семье брата. На сломе веков в стане племянников вовсю разгоралась революция. Двое из них, Василий и Григорий, с головой и пламенными сердцами отдавались правому делу. Оба были членами рабочего кружка «Освобождение труда»: Василий крепко дружил с Георгием Плехановым, вместе с Павлом Аксельродом и Верой Засулич считался одним из основоположников марксистского движения. С ними заодно была и Евдокия, единственная сестра. Оба брата были арестованы, Василий посажен в тюрьму и вскоре умер, а Григорий отправлен в солдаты. Еще один сын брата, Илья, стал известным литературным критиком, а Иван — отцом нашего героя. Свои детские впечатления об этом времени Михаил Пришвин так описывал в «Кащеевой цепи»: «В большом купеческом доме на маминой родине у одного из ее братьев был мальчик по прозвищу Га-ри-баль-ди. Когда он стал довольно большим, то поднял в этом доме восстание, и с ним ушла его сестра Дунечка. Куда они делись, нельзя было узнать; мать говорила: «Все покрыто мраком неизвестности». Мать признавалась, что сама в этом плохо понимает, почему-то они ненавидят царя, такого хорошего, освободителя крестьян».
Между тем время не останавливалось. Николай Игнатов, по словам его близких, «успел родиться» в Омске и прожить там первый месяц жизни в 1885 году, пока его мама, Лидия Федоровна, а по обрывочным данным — Алида Теодоровна, добиралась к мужу в Тюмень. В 1900 году Николай Иванович, полный тезка деда, старший из троих сыновей в семье своих родителей, окончил Екатеринбургскую мужскую гимназию. Чтобы уберечь юную и горячую голову от погибели, всё тот же дядя Иван Иванович оплатил двухгодичную учебу в Гейдельбергском университете имени Рупрехта и Карла, одном из старейших и престижнейших в Европе, на медицинском факультете и буквально в течение суток отправил молодого человека в Германию. По успешном завершении Николай Иванович продолжил свое образование уже в России и с отличием окончил Московский государственный университет в 1911 году. Специализировался по хирургии, самостоятельно оперировать начал в городе Зубове Тверского уезда.
Своя жизнь
Волей судьбы Николай Иванович оказался участником сразу трех войн — Первой мировой, советско-финской и Великой Отечественной. В июле 1914 года он становится младшим врачом Иверского лазарета Красного Креста и Первую мировую войну проходит в составе восьмой действующей армии. Принимает участие в знаменитом Брусиловском прорыве австрийского фронта. В 1918 году — старший ординатор госпиталя Красной Армии. В 1919 году войска пятой Красной Армии под командованием Тухачевского освобождают Челябинск от колчаковцев. Вместе с отступающими из города военными частями то ли белые увели с собой всех врачей городской больницы, то ли они сами ушли — теперь уже доподлинно не узнать. Но факт остается фактом: мирные городские жители остались без врачей. Посильную медицинскую помощь больным оказывали оставшиеся фельдшер К.П. Петров, его жена, акушерка и другие, в основном средний медицинский персонал. Вместе с Красной Армией в Челябинск пришел и был расквартирован 252-й эвакогоспиталь. Так 34-летний Игнатов попадает в Челябинск. По просьбе руководства городской больницы он вместе с товарищами, такими же военными врачами госпиталя, терапевтом Г.Н. Череваткиным и гинекологом Н.И. Смагиным, после основной работы с ранеными красноармейцами принимает горожан в городской больнице (в настоящее время МАУЗ ОТКЗ ГКБ № 1). Когда Гражданская война закончилась и госпиталь был расформирован, эти врачи остаются работать в больнице, тем самым на многие годы вперед задают высочайший уровень диагностической и лечебной помощи уже мирному населению.
В августе 1925 году Николай Иванович становится хирургом в больнице при заводе им. Серго Орджоникидзе. В последующем — заведующим хирургическим отделением этой больницы и проработает в ней почти 15 лет. По воспоминаниям коллеги, доцента А.П. Выговского, это был разносторонне, энциклопедически образованный человек, очень любящий свою работу хирурга. В 1934 году Игнатов первым в Челябинске успешно выполняет операцию лобэктомии легкого, а затем внедряет в повседневную практику методики ковернолоботомии, торокопластику и другие операции у туберкулезных больных. С октября 1939-го по июнь 1941-го заведовал хирургическим отделением легочного туберкулеза в городской больнице.
Вспоминая о нем, врачи тубдиспансера рассказывают, что Николай Иванович был в высшей степени интеллигентным человеком. Больные очень его любили. Показательный случай произошел с Вадимом Туркиным, известным челябинским строителем, в последние годы возглавлявшим «Челябгражданпроект». На охоте с ним случилось несчастье — прострелил ладонь. Доставили в больницу Миасса, где хирурги смогли предложить только ампутацию кисти. Он категорически отказался и попросил отвезти его в Челябинск к хирургу Игнатову. Николай Иванович взялся, прооперировал и спас руку. Даже сейчас такую операцию выполнить непросто, а тогда она была из разряда уникальных.
Позднее в своих мемуарах Туркин пишет, что такое знакомство с Игнатовым переросло в близкие, почти родственные отношения. Многие годы они вместе ездили на охоту. В «качестве помощника» на летнем отдыхе Туркин бывал у Игнатова в избе на метеорологической станции на берегу озера Миясово в районе Ильменского заповедника. «С этих пор я полюбил на всю жизнь свой родной край: горные и степные озера, величественные сосновые боры с земляникой и малиной, березовые перелески с клубникой и костяникой, рыбалку, охоту, — признается он. — Сначала он возил меня на лошадях, Шеянке и Умнике, которых держал главным образом для охоты и летнего отдыха. Впоследствии я возил его на собственных автомобилях… Николай Иванович был близким и дорогим человеком всей нашей семьи… Всесторонне образованный, начитанный, владеющий иностранными языками, гуманист, страстный любитель природы, очень популярный и знающий врач, он оказал большое влияние на формирование моего мировоззрения».
Просто подвиг: спасать и чинить
Мирная и счастливая жизнь вскоре вновь оборвалась. Быстрое наступление немецких войск заставило срочно и в короткий срок эвакуировать на Урал, в Сибирь и в Среднюю Азию медицинские учреждения из центральной части Советского Союза — к концу 1941 года в тыл их отправлено больше трети. Более 90 эвакуационных госпиталей в период войны приняла Челябинская область. Госпиталь № 1723 был развернут на базе школы № 36 (ныне институт переподготовки и повышения квалификации работников образования) по улице Красноармейской. Игнатов стал ведущим хирургом с первых дней его работы. В нем функционировали нейрохирургическое, глазное и отделение ранений грудной клетки. Это был один из
немногих эвакогоспиталей, где проходили лечение раненые с поражением органа зрения. С помощью работников заводов «Калибр» и «Оргстекло» изготавливались глазные протезы, которые затем имплантировались раненым бойцам. Кроме того, при госпитале имелось свое подсобное хозяйство — огород и скотный двор. Вести его помогали выздоравливающие пациенты. В развернутых госпиталях порой не хватало лекарств, включая обезболивающие, противошоковые, кровоостанавливающие, антибактериальные препараты, нечем было перевязывать раны, не хватало оборудования для оказания травматологической помощи. Марлевые повязки использовали повторно после стерилизации, а вместо ваты — сухой мох. При этом в эвакогоспиталях, по данным официальной статистики, сохранялся крайне низкий уровень смертности среди раненых — менее чем полпроцента. Пик нагрузки пришелся на лето 1943 года, когда в госпиталях проходили лечение более 25 тысяч раненых и больных бойцов Красной Армии. Врачебные кадры восполнялись за счет медицинских работников, эвакуированных с оккупированных территорий Украины и западных областей. Николай Иванович, будучи опытным и знающим хирургом, специализировался на ранениях грудной клетки. Работал очень много, делал до восьми сложных операций в день. То, что докторам удавалась совершить в военные годы на фронте и в тылу, можно назвать одним словом — подвиг.
В конце войны в 1944 году Николай Иванович был ведущим хирургом госпиталя восстановительной хирургии для инвалидов войны, а в 1951 году после реорганизации медучреждения в областной туберкулезный диспансер стал в нем заведующим хирургическим отделением и прослужил на этой должности до 1959 года. В 1962 году Николая Ивановича не стало. Коллеги отзывались о нем как о крайне образованном человеке, чрезвычайно любящим работу хирурга. Он в совершенстве владел английским и немецким языками, был заядлым театралом, страстным охотником рыболовом и грибником.
Награжден орденами Святого Станислава и Святой Анны III степени за оказание помощи раненым во время Первой мировой войны, а во время Великой Отечественной — орденом Трудового Красного Знамени (1943).
«Ругались по-тихому и делили деньги»
Семейная жизнь Николая Ивановича складывалась из радостей и горестей. Со своей будущей женой Верой Владимировной он познакомился тоже в Челябинске, оба были взрослыми и состоявшимися специалистами. На тот момент она была заведующей бактериологической лабораторией. Жили дружно и весело. По словам младшей дочери Натальи, Николай Иванович был очень спокойным и любящим отцом. «Никаких наказаний от него, когда были детьми, не знали. Обсмеять мог, пошутить, если мы что-то натворили, но никакого грубого или громкого слова, — вспоминает она. — Всегда жестко говорил, что медицина не для женщины. Что у нее должна быть своя жизнь, а врач должен все бросить в любой момент и выполнять свой долг перед пациентом, каким бы он ни был. У нас и праздников поэтому никогда не было. Только сядем за стол, как бежит соседка. «Ой, Вася плачет, у Васи зуб болит», а Васе-то лет сорок. Папа без разговоров встает и идет спасать Васю. Мама за это потихонечку ругалась, но только потихонечку».
Жили все вместе: с бабушкой (папина мама) и маминой сестрой. Та хорошо зарабатывала, сама себя содержала, но денег все равно на всю артель не хватало. «Помню «раздел денег», как папа и мама, два врача, планировали семейный бюджет, — рассказывает Наталья Николаевна. — Мама откладывает на хозяйство, считает, спрашивает, сколько ему надо денег в этом месяце и для чего. Что-то не сходится, и она говорит: «Дроби в этом месяце тебе не будет». (Папа был заядлый охотник и рыбак.) Или вот было, что папа просит больше денег, а мама говорит: купи штаны. Папа упирается, мол, и эти еще хороши. А мама отвечает: «В твоих штанах больше заплаток, чем штанов».
Всего в семье было четверо детей: три дочери — Татьяна, Екатерина и младшая Наталья и сын Иван. Он погиб в 1941 году под Брестом, когда ему не было и 20 лет. Тяжелая утрата. Жена Вера Владимировна ушла тоже рано, во время войны заболела сыпным тифом, и Николай Иванович остался с тремя детьми на руках один. Ужасам войны, невзгодам и трудностям так и не удалось сломить его волю, опустить руки, заставить предать великое дело служения и погасить то тепло и человечность, с которыми он относился ко всем людям, особенно к больным и страдающим. Конец у этой истории все-таки грустный: единственный внук Николая Ивановича и полный его тезка, уже третий в роду Николай Иванович Игнатов, сын Екатерины Николаевны, недавно умер во время дежурства в возрасте 32 лет. Как и дед, Николай Иванович Игнатов был врачом и служил людям.
Источник: up74.ru